Общество
Валерий Фадеев: «Путину предлагают возглавить сговор против нынешней элиты, которую он должен замочить»
25.04.2013
ГЛАВРЕДАКТОР ЖУРНАЛА «ЭКСПЕРТ» СЧИТАЕТ, ЧТО НАМ НЕ ХВАТАЕТ ТОЛЬКО НАСТОЯЩЕГО ЛИБЕРАЛИЗМА, ЧТОБЫ БЫСТРО ДВИНУТЬСЯ ВПЕРЕД
Валерий Фадеев полагает, что кризис в России – внутреннего происхождения, а вывести из него может стимулирование среднего бизнеса и частных рыночных банков. Он недоволен слишком большой ролью государства в экономике и экономическими монстрами-монополистами, суть которых не меняется от формы их собственности. Фадеев не видит ничего страшного в чиновничьем воровстве, которое, по его мнению, постепенно снижается, и восхищается либеральным крылом «Единой России», которое может указать стране правильный путь.
Валерий Фадеев
«ЭНЕРГИЯ РАЗВИТИЯ — В СРЕДНЕМ БИЗНЕСЕ»
— Валерий Александрович, кризисные явления в нашей экономике имеют внутренние или внешние причины?
— Если говорить об оттоке денег с фондового рынка, то они не имеют или почти не имеют никакого отношения к проблемам развития. Этим капиталам все равно, ухудшается оно или улучшается, для них главное — нестабильность. Они точно так же притекут обратно, когда спекулянты посчитают, что надо сымитировать улучшение ситуации.
Главный ваш вопрос — о причинах экономического спада, внешние они или внутренние? Нет, это не внешние причины, у нас внутренний кризис. Да и кризис 2008 - 2009 годов, я считаю, во многом был внутренним. Просто внешний шок был настолько велик, что мы не заметили, что наша экономика сама подходила к кризису и с «удовольствием» скатилась в него, когда испытала внешний шок. Но сейчас это не так. Дело в нас, в том, что нет новой концепции, парадигмы, понимания, как развиваться экономике в следующем цикле. Предыдущий, то, что было с 1999 по 2008 годы, закончился, повторить его невозможно. Очень многие люди в стране говорят о том, что надо делать, но пока это не превращается в отлитые, концептуальные «пули». Но рано или поздно это произойдет. Не вижу трагедии в том, что темпы роста невысокие или даже отрицательные. Это заставит быстрее думать и принимать решения.
— Валерий Александрович, академия наук в лице Сергея Глазьева предлагает прекратить раздувать государственные резервные фонды и пускать сбережения в образование, науку, создание технологий, производств и инфраструктуры. Либералы говорят, что это вчерашний день и, чтобы обеспечить экономический рост, нужно совершенствовать институты — инвестиционную сферу, судебную систему и так далее. Кто прав?
— Это напоминает беседу Шарикова с профессором Преображенским, когда Шариков прочитал переписку Каутского с Энгельсом и профессор Преображенский спросил: и кто же прав? — Да не согласен я! — С Энгельсом или Каутским? — С обоими!
Абсолютно ясно, что старая концепция насчет совершенствования институтов не работает. Более того, она никогда не была жива, у нас экономический рост был сам по себе, а институты — сами по себе. Скорее экономическое развитие и рост создавали институты. Так бывает почти всегда. Можно привести в пример рейтинг Doing Business (ежегодный доклад Всемирного банка о степени комфортности ведения бизнеса в разных странах — ред.) — там и в последние-то годы Китай месте на 30-м, а мы где-то на 120-м. А что говорить о 20 - 30-летней давности (правда, рейтинг тогда не проводился). Хорошие институты только в европейских странах и в некоторых быстроразвивающихся азиатских. Какие институты были в Южной Корее, когда она начала развиваться? Там была жесткая диктатура, один институт: не выполнил — к стенке, против — тоже к стенке, вот и все институты. Нам такие институты не нужны. Но и продолжать дальше политику «как-нибудь что-нибудь произойдет, как-нибудь кривая вывезет» (это и есть якобы либеральная политика) — тоже неправильно. В этом смысле критику Глазьева я поддерживаю на 100 процентов.
Но есть и другая крайность. Тут Глазьев не совсем показателен, скорее, академик Гринберг (Руслан Гринберг, директор Института экономики РАН — ред.). Неделю назад мы проводили заседание «Либеральной платформы» (либеральное направление в «Единой России», одним из лидеров которого является Валерий Фадеев; «Либеральная платформа» выступает за соблюдение гражданских прав и развитие самоуправления — в отличие от авторитарного либерализма пиночетовского типа, за сильное государство и сохранение социальных обязательств — в отличие от ультралибералов — ред.). И Гринберг сказал, что есть квазилиберальный подход, который уже не может дать плодов, и есть подход государственный: все будет делать государство. С этим я тоже не согласен, это тоже неправильно.
Я и мои коллеги в «Эксперте» убеждены, что энергия развития — в среднем бизнесе. Наша экономика почти ничего не производит, и заместить это «почти ничего» чем-то исключительно с помощью одних только госкорпораций нельзя. Наоборот, это дело рыночных компаний. Но у нас безумная финансовая сфера (журнал «Эксперт» неоднократно критиковал финансовые власти за то, что они аккумулируют в валюте сверхприбыль от экспорта углеводородов, где она стерилизуется инфляцией, вместо того чтобы инвестировать ее в экономический рост – ред.) У нас только 20 - 30 процентов банков — рыночные, остальные — это госбанки или банки, вовлеченные в крупную собственность. То есть если вы находите дорожку в госбанк по каким-то там специальным программам, то имеете шанс получить дешевый кредит. Если нет — то 18 процентов годовых, а то и больше, на год-два — и вперед. У нас финансовая система не достроена, она слишком слабая с точки зрения институтов. В свое время стали затевать пенсионные фонды, паевые фонды, инвестиционные банки с «длинными» деньгами — где они? Если и есть, то все очень слабое. Нет ни одной мощной российской страховой компании, ни одна из них ничего серьезного перестраховать не может. В конечном счете страховки уходят в большие западные компании. Российская страховая система в разы меньше, чем она должна быть. Отсюда и такие большие процентные ставки: мало товара — он дорог, мало денег — они дороги. Как говорят банкиры, за прошлый год ставки по кредитам, которые они выдавали среднему и малому бизнесу, выросли на 1 - 2 пункта. Это много, заметно.
ПО СРАВНЕНИЮ С СОВЕТСКИМ ПЕРИОДОМ НА ПЕРВОМ МЕСТЕ РОСТ ИНДЕКСА ЦЕН ЖКХ
— Вот и академики говорят: мы не свободны, эмиссия неконвертируемого рубля привязана к валютным резервам, поэтому денежная масса маленькая. Но финансовые власти парируют: расширим кредитную массу — вырастет инфляция, обесценятся деньги.
— Центральный банк и денежные власти, действительно, очень боятся рисков и навязывают очень жесткие условия банковской сфере, они боятся ее краха, повторения 98-го года. Такой шок запоминается надолго. Но, похоже, в нынешних условиях пора допустить риски в системе. Здесь даже не нужно дожидаться реализации крупных и сложных проектов, которые будут нуждаться в деньгах, надо просто увеличивать кредитную массу, чтобы снизились ставки, но аккуратно.
Что касается инфляции, то есть замечательная статья Кудрина, написанная в середине прошлого десятилетия, где он строит математические модели и показывает эластичность инфляции в зависимости от денежной массы: если денежная масса растет на 20 процентов, то инфляция, цены возрастают на 1,5 - 2 процента. Это значит, что связь денежной массы и инфляции не очень велика. Инфляция в первую очередь вызвана тарифами и высокими процентными ставками. Высокие ставки — это узкий горизонт планирования, отсюда попытки вбабахать высокую норму прибыли. Чтобы ее достичь, надо задрать цены. Замкнутый круг. В принципе, короткое планирование при дорожающих ресурсах приводит к инфляции.
— В недавнем интервью Znak.com известный экономист Владислав Иноземцев сказал, что наша инфляция — это следствие жадности госкомпаний, монополистов.
— Так и есть. Например, когда региональные энергетические компании пишут план по валовой выручке на несколько лет вперед, они считают, сколько им нужно денег, чтобы было хорошо, и исходя из этого пересчитывают тарифы. Я видел в одной области такой график на четыре года. Выручка сначала 5 миллиардов рублей, потом 10, 16 и 26. В этих условиях остановить тарифы практически невозможно. Экономика не растет, ВВП не увеличивается, энергопотребление растет не сильно — и они снова увеличивают тарифы волюнтаристским образом. Надо просто убрать всех этих людей, увеличить эффективность монополистов, снизить тарифы и инфляцию, пустить деньги в экономику по приемлемой цене.
Конечно, если просто вливать деньги из госрезервов в экономику, то они на самом деле не попадут туда, куда надо, как говорит Кудрин. Попадут в сектор коррупции, в сектор импорта, в потребительский сектор. В таком случае вбрасывание денег не приведет ни к чему или опять приведет к инфляции. Нужно проектное финансирование, причем я подчеркиваю — не только государством — государством, может быть, в последнюю очередь.
Я уже много раз приводил такой пример. Сейчас уже очень большая доля семейных бюджетов уходит на услуги ЖКХ. Если посмотреть индексы цен по сравнению с советским периодом, то ЖКХ по росту цен на первом месте. Что-то даже подешевело — телевизоры, сигареты. А ЖКХ подорожало в 4-5 раз. Это очень много, надо что-то делать. Самое простое решение — административное давление. Но просто сказать «не расти» — не получится. Нужны комплексные решения — организационные, технологические и финансовые. Причем либеральные, рыночные. Если мы говорим о модернизации в сфере ЖКХ, конечно, это должны делать частные средние компании. Если мы говорим о финансировании модернизации услуг ЖКХ, то, конечно, это должны быть не бюджетные деньги, а деньги, скорее, облигационные, вероятно, муниципальные займы. Если бизнес становится рентабельным, то вроде как и бумаги можно выпускать, вроде как их купят. И тут очень важный пункт: если выпускаются муниципальные бумаги, то их должен купить не только рыночный субъект, который может не доверять этим бумагам, их должно купить государство в лице госбанка, а у госбанка должен купить Центральный банк. Эти муниципальные бумаги должны стать надежным финансовым инструментом. Вы получаете деньги, фактически эмиссию, вы получаете финансовый инструмент, вы получаете вовлечение среднего бизнеса в модернизацию ЖКХ, торможение, а может, и снижение тарифов ЖКХ. Вот либеральное, рыночное решение. А государство гарантирует этот процесс в лице Центрального банка.
«СТРУКТУРУ ЭКОНОМИКИ МОЖНО ИЗМЕНИТЬ, ЕСЛИ УСИЛИВАТЬ ЧАСТНЫЕ РЫНОЧНЫЕ БАНКИ И СРЕДНИЙ ПРОМЫШЛЕННЫЙ БИЗНЕС»
— И все же это довольно долгий путь, на него еще надо решиться. А правительству уже сейчас не хватает полтриллиона рублей на выполнение предвыборных социальных обязательств Путина. Предлагают продать пятую часть Роснефти. Или дальше в долги залезать?
— Это опять ложная дилемма. Ну, приватизировали какой-то пакет Сбербанка в прошлом году — что изменилось? Как был Сбербанк монстром, таким и остался. Приватизировав монстры, вы не измените структуру экономики, где доля среднего бизнеса в промышленности не возрастает, а скорее снижается. Давайте отдадим Сечину государственную Роснефть — она станет Роснефтью Сечина, и все. ЛУКойл и сейчас — это Алекперов и Федун, и что, это как-то способствует росту российской экономики? Структуру экономики можно изменить, если усиливать частные рыночные банки и средний промышленный бизнес. То есть не занимать, не продавать, а зарабатывать.
— Уже упомянутый Глазьев говорит: зарабатывать нужно на технологиях нового уклада. Вы видели такие технологии? Или у нас из инноватики только одиозное Роснано, где Счетная палата накопала нарушений на 22 миллиарда рублей, и такое же «Сколково»?
— Почему одиозные? Если говорить о «Сколково», то там нашли нарушений на 24 миллиона рублей, а инвестиции в «Сколково», если не ошибаюсь, – 18 миллиардов. Согласитесь, что по российским меркам 24 миллиона из 18 миллиардов — об этом просто неудобно говорить, даже стыдно за этих людей (смеется). Что касается Роснано, там действительно большие потери (хотя я не изучал этот вопрос детально), но это естественные потери для компаний такого рода, которые инвестируют в рискованные проекты, эта норма потерь и должна быть высокой.
— Глазьевцы настаивают на госинвестициях в инновационные технологии, но мы пока больше слышим о потерях. В таком случае вообще нормально, что венчурным бизнесом занимается госкомпания, а не частные инвесторы?
— Так если никто другой не занимается! Ведь нужен масштаб, чтобы были инвестированы сразу десятки и сотни миллиардов рублей — в этом же и был замысел, это и делается.
— А где «выхлоп»? Почему мы его не чувствуем? Или это я такой нечувствительный?
— Думаю, еще пару лет надо подождать.
«ПРЕЗИДЕНТ ОЧЕНЬ ОБЕСПОКОЕН СОСТОЯНИЕМ ДЕЛ В ЭКОНОМИКЕ»
— Мы с вами уже вон сколько проблем насчитали, а выступление Медведева в Госдуме оказалось благостным. Они в правительстве не собираются этими проблемами заниматься?
— Формальный отчет. Ну а чего вы хотели? Не будет же Медведев перед оппозицией и в присутствии «Единой России» слезы лить. Видимо, он посчитал, что это не то место и не то время, когда нужно говорить о проблемах. В общем, оказалось, что это проходное событие.
— А вообще по каким-то телодвижениям видно, что руководство страны озабочено состоянием экономики?
— Конечно, видно, что президент очень обеспокоен положением дел. Он же сказал: кризис приобретает опасные черты. И по недавней утечке через невыключенную камеру [о мыслях Путина отправить правительство в отставку], и по тому, как резко стали высказываться Белоусов и Клепач (министр экономического развития Андрей Белоусов и его заместитель Андрей Клепач на прошлой неделе заявили о снижении роста ВВП до 2%, не исключив падения страны в рецессию к осени этого года — ред.) И по заявлению Эльвиры Набиуллиной: она осторожный человек, но недавно очень определенно заявила, что обязанность властей — обеспечивать 3 - 4 процента роста в год, и предлагает срочно продумать систему стимулирования экономики, чтобы выйти на эти 3 - 4 процента. Видно, что президент этого так просто не оставит (мы разговаривали с Валерием Фадеевым до предложения Владимира Путина использовать госрезервы для инфраструктурного строительства и подумать над способами снижения стоимости банковского кредита — ред.). Он понимает, что если экономика войдет в депрессию, будут большие проблемы. Кстати, хочу заметить, что когда Владимир Владимирович возглавлял правительство, был тяжелейший кризис, и правительство, денежные власти справились, выход из кризиса был довольно быстрым.
Я не могу отвечать за Путина, за то, какую стратегию он выберет сейчас. Я встречаюсь с ним не часто и в составе коллективов. Но на заседание «Либеральной платформы» пришли 400 человек — при том, что мы не сильно старались собрать. Люди стояли, людям места не хватало — это и депутаты, и академики, и политологи, и главные редакторы, и журналисты, предприниматели и руководители бизнес-ассоциаций. О чем это говорит? Явно назревает необходимость перемен. Для меня эти 400 человек важнее, чем десятки тысяч на площади с белыми ленточками.
— И это тоже сигнал Путину?
— Конечно. И не только Путин — неужто Путин не знает, что в стране происходит? Это сигнал обществу. Эти люди хотят перемен, они готовы участвовать в их организации. С другой стороны, хоть они и критично оценивают происходящее, они не алармисты. Проблема в том, что, если возвращаться к Каутскому и Ленину, в обществе, как я уже говорил, еще не сформированы общее понимание, общие цели, амбиции. «Общество» от слова «общее» — вот этого общего еще нет, его еще надо склеить. Но уже приходит понимание, что эпоха «распила бабла» приходит к завершению, иначе мы не будем расти. И вроде Путин указывает, что надо возвращать капиталы, а чиновникам вроде и дома за границей уже иметь неприлично. Все это вместе (хотя кому-то нравится, кому-то не нравится, кто-то считает, что этого недостаточно, а кто-то — что это уродливо) явно должно поменять атмосферу, задать новый вектор и обеспечить толчок. Я совершенно уверен, что это произойдет.
«ЗАЧЕМ ВЫДАВАТЬ ДЕНЬГИ? ВСЕ РАВНО ВСЕ РАЗВОРУЮТ»
— Эксперты, тот же Кудрин, тот же Иноземцев, считают, что прорыв должен быть обеспечен новым договором общества и Путина — взамен на реальную борьбу с коррупцией и смену элит.
— То есть революция? Это не договор — это сговор против нынешней элиты, которую заговорщики должны замочить. И Путину предлагается возглавить этот сговор. Все это не очень демократично.
— Тогда как заразить элиту амбициями и целями, о которых вы говорите?
— Специально невозможно. У кого-то есть амбиции, например у тех 400 человек, которые пришли на заседание «Либеральной платформы». У кого-то нет. Может быть, для масштабного рывка придется подождать следующего поколения, не знаю.
— Есть ли у нас такая возможность?
— Ну а чего, собственно, — не хуже, чем в 90-е годы живем. Ну трубы где-то рвутся, где-то бизнес лопается. Но пенсии выплачиваются, зарплаты выплачиваются, в магазинах все есть, это не трагическая ситуация.
— Все наше благополучие строится на нефтяных ценах. А российская нефть на прошлой неделе пробила вниз отметку в 100 долларов. Неприятно это, тревожно.
— Нефтяной ресурс в принципе исчерпан. Мало кто помнит, что экспорт советской нефти составлял 100 миллионов тонн, а сейчас — 250 миллионов тонн. Больше этот сегмент расти не может. И от того, что он упадет еще на 10 процентов, ничего не изменится. Поэтому даже если будет 80 долларов за баррель — ничего. Вот если нефть грохнется совсем сильно, будет действительно неприятно. Но тогда тем более к людям, принимающим решения, пробьется мысль о том, что на самом деле деньги ничего не стоят. Эти 500 или 600 миллиардов долларов резервов все равно превратятся в пыль. Деньги нужны для того, чтобы были заводы, пароходы, мосты, университеты, города. Если деньги не превратятся во все это, они все равно утекут. Деньги — ничто, это лишь ресурс для созидания, ничего больше.
— У нас Сочи заново отстраивают — так сплошные коррупционные скандалы. На днях Алексей Кудрин заявил, что главная проблема российской экономики — страшная нехватка квалифицированных менеджеров. А я еще добавлю: честных менеджеров.
— Знаете, Кудрин в свое время на вопрос: «Почему вы не финансируете строительство дорог?» отвечал (за что купил, за то и продаю, если я не прав, готов извиниться перед Кудриным немедленно): «Зачем выдавать деньги? Все равно все разворуют». Если так не доверять менеджменту, вообще ничего нельзя построить. Пусть сначала украдут половину денег, потом, глядишь, поменьше, потом выйдем на итальянский уровень. Сколько у них воруют? Процентов 20, наверное. Не вижу никакой проблемы. Сочинская олимпиада — она же, похоже, состоится. Когда выиграли право на проведение Олимпиады, все же ржали: как мы сможем ее провести?! Я совершенно уверен, что Путин специально пробивает такие сложные проекты, чтобы тренировать систему. Кругом разводят руками и говорят: украдут, разворуют! Да, на откаты потратили много денег, но все-таки больше — на инфраструктуру, электричество, каких-то сооружений понастроили, поезда ходят в Красную поляну. Ясно, что Олимпиада будет проведена. Да, Билалов построил трамплин за 7 миллиардов, а не за один.
— Лишь бы он не грохнулся. Но не слишком ли большая цена тренировки?
— Да, лишь бы не грохнулся. Да, и во Владивостоке есть проблемы (на Русский остров проложили огромный мост, а на самом острове университетский городок не готов к эксплуатации — ред.). Но я знаю другую точку зрения — моего друга, главного редактора «Комсомольской правды» Владимира Сунгоркина, он с Дальнего Востока. Он сказал об этом по-другому: про этот мост на остров Русский стали говорить 100 лет назад и, наконец, его построили. Лет через 20 там все равно что-то будет функционировать, недостающий кабель проложат и забудут про эти разговоры. А мост будет стоять. Если мыслить тактически, если горизонт размышлений короткий и низкий, конечно, все не очень хорошо. А если отодвинуться на 100 лет назад, как Сунгоркин? Чем больше будет делаться такой сложной работы, тем лучше будет менеджмент. Нельзя научиться плавать в сухом бассейне. Вот отличие оптимистов типа меня от пессимистов типа Кудрина.
Беседовал Александр Задорожный
СправкаВалерий Фадеев — главный редактор журнала «Эксперт».
Родился в 1960 году в Ташкенте. Закончил факультет управления и прикладной математики Московского физико-технического института (МФТИ).
Был доверенным лицом премьер-министра Владимира Путина на президентских выборах.
Глава Гильдии деловой журналистики, президент Общероссийской организации работников СМИ «МедиаСоюз», директор Института общественного проектирования.
Член Общественной палаты, член попечительского совета благотворительного фонда Олега Дерипаски «Вольное дело».
Фото с сайта: volgograd.er.ru
Сообщить нам новость
Перейти на главную
Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl + Enter
